В воскресенье, в 13.00 в Лектории Культурно-просветительского центра Казанского кафедрального собора состоялась лекция прот.Виталия Головатенко на тему "Богослужебное пение Русской Церкви в наши дни: вопросы, проблемы, перспективы».
29 ноября 2015
На встрече о. Виталий разъяснил слушателям многие, на первый взгляд, схожие богословские понятия, и назвал виды церковного пения. Богослужебное пение – это вид церковного пения и область изучения науки гимнология. Лектор рассказал о его истории и выделил две основных точки зрения по возникновению знаменных распевов, которые традиционно сопровождали службы на Руси. По словам батюшки, существуют две противоположные теории, верность которых мы, по объективным причинам, уже никогда не узнаем: «…первая говорит о полном заимствовании церковного пения из Византии и частичной и продолжительной адаптации его для русской специфики; вторая – о том, что это заимствование было не тотальным и в процессе развития самобытности русской цивилизации, привело к тому, что на Руси создалась своя уникальная школа знаменных распевов. Так или иначе, но эти распевы действительно во многом схожи с русским певческим искусством, что является и в настоящее время предметом отдельного изучения специалистов».
Отец Виталий подчеркнул, что время, когда Россия стала постепенно уходить от традиционных знаменных распевов на богослужении, определить чрезвычайно сложно. Однако, по его словам, исторически здесь сказывается общее влияние западноевропейской культуры на нашу страну. Начиная со времени Смуты, в эпоху правления Бориса Годунова на Руси наблюдалось проникновение зарубежной культуры во все сферы искусства. Особый расцвет западничества – это известные тенденции XVIII- XIX вв., когда существенно меняются каноны церковной иконописи, часто вместо икон в храмах помещаются картины на библейские темы. То же наблюдается и в сфере богослужебного пения, превращающегося в церковно-оперное. На клиросе появляется (и приветствуется) понятие музыкальности, многоголосья, красоты исполнения вследствие выдающихся вокальных данных солиста. В церковное пение входит театральность, иногда, по словам лектора, достигавшая таких масштабов, что были известны высказывания: «Войдешь в иной храм и не понимаешь, где находишься – в церкви или в «Яре» (старейший московский ресторан, славящийся своими цыганскими концертами)».
Чем же плохо проникновение музыкальности в церковное пение? Здесь, по мнению лектора, наблюдается телеологическое смешение двух принципиально разных понятий. Цель музыки – наслаждение звуками и образами, возникающими вследствие слушания. Цель же богослужения – молитва. Еще с древних времен наблюдалось строгое различие между музыкой и богослужебным пением, которое долгое время было синонимом самой службы (известны высказывания «пропеть Литургию», «спеть Акафист» и т.д.). Так, целью богослужебного пения было и остается всегда побуждение человека к молитве. Согласно христианской аскетике, оно, являясь частью самой службы, должно подталкивать человека к богообщению и богомыслию. Именно поэтому пение всегда было строгим, в один или несколько голосов, и не отвлекало от диалога с Богом. Если же, по словам о. Виталия, на богослужении появляется театральность исполнения, демонстрация (даже выдающегося) вокала, это, так или иначе, «спускает» человека с небес на землю и заставляет услаждаться талантом данного певца и композитора. Батюшка привел много высказываний известных святых, которые еще в IV веке предостерегали людей от опасной ошибки смешения двух разных понятий, взывая к воспеванию Бога «сердцем, но не голосом».
«В ходе становления любой цивилизации процесс секуляризации сознания – естественный процесс. В церковном искусстве тоже наблюдается проникновение «мира», т.е. его обмирщение. В свою очередь, и на светскую культуру, так или иначе, влияют духовные мотивы. Но главное в этом опасном процессе – соблюдение меры», – подчеркнул о. Виталий.
По мнению батюшки, причина обмирщения церковного пения (как и любой другой области) заключается в смещении иерархии ценностей. Известно, что человек состоит из духа, души и тела. Когда дух подчинен Богу и устремляет к нему разум, все остальное, подчиняясь духовной сфере, также стремится к Нему. Когда же господствует телесное – все подчиняется плоти и человек, как anthropos (с греч. «обращенный к Богу»), погибает. «Исторически, не без влияния Западной культуры, постепенно произошла подмена духовного душевным, т.е. чувственным и эмоциональным, – сказал о. Виталий, – в то время, как изначальная цель богослужения – не взывать к чувствам, но стать молитвенным, духоносным и духодвижным, т.е. побуждать человека на духовный подвиг».
На лекции поднимался вопрос о свободе выбора человека, которую предоставляет каждому Господь. «Очень хорошо, что в Церкви нет какого-то строгого канона или запрета на то или иное исполнение. Бог любит нас и не запрещает никогда ничего: он дает свободу и взывает к разуму. Мы не вправе судить, почему Господь попускает такие, на первый взгляд, полярные традиции и культуры. Дикарь посмотрит на «Джоконду» и что-то в нем всколыхнется. А посмотрит монах-аскет и соблазнится… Каждому посылается свое, по его личному духовному развитию и росту. Мы, священники, вправе решать такие вопросы коллективным разумом, думая и размышляя, что правильнее было бы сделать у себя на приходе. Вы, прихожане, всегда можете сами выбирать в какой храм вам приятнее идти, где созданы лучшие вам условия для молитвы. Главное – не забывать основную цель посещения службы и помнить евангельское предостережение: «Богу – богово, а Кесарю – кесарево», – заключил отец Виталий.