Четвертая лекция в Казанском соборе прот. Кирилла Копейкина «Библейские представления о сотворении мира и современная наука»
10 ноября 2017
В крипте Казанского кафедрального собора в рамках курса лекций «Библейские представления о сотворении мира и современная наука» 10 ноября 2017 года состоялась четвертая встреча с протоиереем Кириллом Копейкиным, на которой он рассмотрел основы современной космологии. Особое внимание отец Кирилл уделил тому, как современная космология соотносится с библейским Откровением.
«Все мы со школы становимся ньютонианцами и привыкаем к тому, что мир устроен так, как описано в классической физике: есть тела, пространство и время, в которое все погружено. Ньютон начинал свою физику с утверждения, что есть абсолютное пространство, которое для него было «чувствилищем Бога», и есть абсолютное время, в которое погружены все вещи, подчиненные детерминистическим законам природы. То, что законы, которые управляют динамикой мира, детерминистичны, говорит в пользу полноты этого языка. Если мы знаем состояние мира в какой-то момент времени, то, согласно законам мироздания, можем предсказать, что будет в будущем, и вычислить, что было в прошлом. Это свидетельствует о потрясающей силе такого подхода», – начал протоиерей Кирилл Копейкин.
Он отметил, что в XVIII–XIX веках в обществе было распространено упование на силу науки. Наука рассматривалась как наместник Бога на земле, который приведет всех в райские кущи. Университеты стали центрами, где люди получают истину (в отличие от Церкви). К концу XIX века стало казаться, что физика практически закончена. Один из крупнейших британских физиков Уильям Томсон сказал: «В физике больше нельзя открыть ничего нового, дальше будет расти лишь точность наблюдения». Если законы детерминистичны, к ним ничего нельзя прибавить, то полнота уже достигнута. Поэтому к концу XIX – началу XX века возникло ощущение, что наука подошла к своему пределу. Томсон считал, что в физике ученые понимают практически все, осталось два маленьких «белых пятнышка» – вопросы о свете и гравитации.
«Было понятно, что свет – это колебания, но непонятно, колебания чего. Согласно библейской традиции, Бог сначала творит свет, потом все остальное. Богословы обращали на свет пристальное внимание. Апостол Павел пишет: «Все являемое есть свет» (Ефес. 5, 13). Это воспринималось богословами не только в нравственном, но и в онтологическом смысле. Одним из средневековых богословов, который внес существенный вклад в осмысление метафизики света, был Роберт Гроссетест, епископ Линкольнский. Он считал, что свет в силу своей природы распространяет самого себя во все стороны, свет – есть начало телесности. Распространение, отражение, преломление света подчиняется законам математики. И поскольку свет есть фундаментальная основа мироздания, он творится Богом в первый момент времени, это означает, что математика является тем языком, при помощи которого мы можем описывать мир, и инструментом, посредством которого Бог творит реальность. Идея о том, что через физику можно прикоснуться к глубочайшим тайнам мироздания, в скрытом виде живет в науке. Именно поэтому появляется конфликт между наукой и богословием – и та и другая точка зрения претендует на истину», – пояснил отец Кирилл.
«Альберту Эйнштейну удалось разгадать загадку, – продолжил он. – Теория относительности приписывает значение такой величине, которая в классической физике обладает лишь относительным характером. Скорость света оказывается фундаментальной величиной и в каком-то смысле мерой всех вещей. С точки зрения света вселенная существует одновременно. В каком-то смысле это точка зрения Бога. Вот истинный абсолют».
«Поскольку наука исследует мир как систему отношений, она оказывается открыта для смысловой интерпретации. Из теории относительности следует, что все являемое есть свет. Есть предельная скорость света, ни одно тело не может двигаться со скоростью, больше скорости света. Следовательно, свет является границей телесности. Об этом же говорили средневековые теологи. Согласно их воззрениям, свет является границей между видимым и невидимым телами. Одним из важнейших вопросов для них был: что соединяет тело и душу. Блаженный Августин отвечал, что свет. Наука возникла как попытка прочитать вторую Книгу Творца – природу, которая дает ключи к более глубокому разумению первой Книги Творца – Библии. Поэтому Эйнштейна нельзя воспринимать как богоборца, он помогает нам читать Библию по-другому», – подчеркнул протоиерей Кирилл Копейкин.
«Что касается вопроса гравитации, было непонятно, какая сила ее создает. Открытие Эйнштейна привело к пониманию того, что гравитации как абсолютной силы не существует. Она просто связана с определенной системой координат. Выбрав систему координат, можно устранить гравитацию. Если раньше у Ньютона было абсолютное пространство, и вопрос о космологии просто не стоял, то теперь становится возможной космология как наука о динамике пространства и времени. Собственно, научная космология возникает только благодаря возникновению общей теории относительности», – сказал лектор.
К началу XX века доминирующей теорией считалась теория Якобуса Каптейна, согласно которой Вселенная имеет небольшие размеры. Позже выяснилось, что Вселенная расширяется с ускоренной силой. Картина мира на сегодняшний день такова: во Вселенной находится примерно 4 % обычной материи, больше 20 % – темной материи, которая притягивает, но не видна, и более 70 % – темной энергии, которая все расталкивает. Целью естественных наук является познание места человека во Вселенной и описание целостной картины мира.